Я есть смерть

После войны Япония не ожила — она затаилась, как зверь, зализывающий раны. Города дымятся, деревни пустеют, а по земле бродят гун-кё — не люди, не звери, а нечто худшее. Они приходят ночью, молча, и исчезают так же, оставляя после себя тишину, в которой даже птицы не поют. Правительство делает вид, что ничего нет. Кто знает — исчезает. Кого нет — тот не скажет. И в этом мраке идёт Орин. Женщина без прошлого, с телом убийцы и сердцем, в котором осталась только сестра. Она отреклась от крови. Но снова идёт по ней. Потому что выбора больше нет.

А потом — он. Сиро. Бледный, почти прозрачный, будто нарисованный углём на стене. Он не знает, кто он. Только чувствует — внутри гниль. Полугун-кё, получеловек. Проклятие в обличье мальчика. Орин не верит. В людей. В себя. В шанс. Но почему-то остаётся. Может, потому что он не просит. Или потому что их одиночества звучат в унисон. Вместе они идут туда, куда не идут даже солдаты. Не чтобы выжить — чтобы понять, что ещё можно спасти. И можно ли.